Книга подробно рассказывает о том, как формируется мозг ребенка, его эмоциональная сфера и социальные отношения, а также умение думать и принимать осмысленные решения. Здесь вы найдете четкие рекомендации как справляться с конкретными проблемами, и как сбалансировать воспитательные задачи с долгожданным счастьем родительства.
Я буду просить вас читать эту книгу так, словно вы сами никогда не были детьми.
Дело в том, что наша память – великая обманщица. Она постоянно переписывает наше прошлое.
Нам кажется, что наше восприятие прошлого объективно и стабильно, но это только иллюзия, продиктованная тем, что самих себя мы тоже воспринимаем относительно неизменными, хотя и меняемся с годами.
Учитывая эту особенность нашей памяти, мы не способны вспомнить, что на самом деле происходило с нами в нашем детстве, но это только иллюзия.
Однако же из этой иллюзии мы делаем уверенные и далеко идущие выводы, а именно: «Ну, знаешь! Я в твои годы…» – и далее по тексту. Заблуждение. Нам только кажется, что мы помним, что там было в этих наших «тех» годах.
Умны мы или глупы? Добры или жестоки? Все это зависит от того, как к нам относятся окружающие. Сами мы понять этого не можем, нам необходима внешняя, сторонняя оценка.
Cамое главное – это то, как мы учим нашего ребенка относиться к самому себе. Если он живет в среде, которая постоянно оценивает его как неумного, некрасивого, бездарного, завистливого, агрессивного, плаксу и т. д., – то, поверьте, он именно таким и становится.
Бесконечно твердить своему ребенку, что он, например, врун или лжец, – это значит, по сути, «легализовать» для него такую форму поведения.
Родительская оценка – вещь необыкновенно важная. Своим поведением в отношении ребенка мы, по сути, рисуем его портрет.
Если мы все делаем за ребенка, пресекая всякую его активность и самостоятельность, он перестает доверять своим способностям. Если мы не защищаем его, когда он незаслуженно кем-то обижен, то он потом всю жизнь будет думать, что он недостоин того, чтобы к нему хорошо относились, что с ним что-то не так.
Позитивное отношение к ребенку, разумеется, дает обратный – позитивный – результат.
Только наша собственная искренняя и самозабвенная вера в то, что он лучший ребенок на всем белом свете, способна дать ему то ощущение, на основании которого может отстроиться его здоровая, лишенная внутренних противоречий и комплексов личность.
Развитие этой зоны – процессы миелинизации в ней – происходит скачками. Первый скачок датируется 3,5–4 годами. Ребенок берет под контроль свое поведение (в его элементарных формах), начинает думать о том, что он будет делать, то есть у него в голове появляются какие-никакие планы. Второй скачок – в 7–8 лет. Ребенок начинает думать не только о том, что он будет делать, но и о том, к какому результату это должно привести. И третий скачок развития – примерно в двенадцать лет. Ребенок начинает думать не только о том, что он будет делать и к какому результату приведут его действия, но и о том, к каким результатам его действия в принципе могут привести.
Финал миелинизации этой зоны мозга, как я уже сказал, наступает в 25 лет.
Для ребенка реальное и нереальное какое-то время нераздельны. K какому возрасту, как вам кажется, его мозг оказывается способен провести эту границу? Держимся за стул… Только в шесть-семь лет.
У ребенка любой сторонний раздражитель (включая его собственную фантазию или воспоминание) способен увести его мысль в неведомые дали. И это важный этап в процессе взросления ребенка, «Чего ворон считаешь? Ау!».
Бестолковый, да? Нет, просто у него еще мозг такой – «ворон считать», у него работа такая.
С семи до десяти лет ребенок переживает еще одно огромное в своей жизни открытие.
B семь он узнает, что у него есть еще и чувства. Звучит, наверное, даже как-то дико, но таковы научные данные, а из песни слова не выкинешь.
Чувства ребенок, конечно, испытывал и раньше, но то, что он их испытывает,он понимает только сейчас – к семи годам.
Вот мы и подошли к первому правилу, которое следует накрепко затвердить в собственной голове всем родителям, желающим быть «хорошими»: на разных этапах развития нашего ребенка мы имеем дело с совершенно разными людьми.
То, что сейчас кажется нам смешным, нелепым, надуманным, глупым, когда-то представлялось нам необычайно важным, ценным и предельно истинным. И таков сейчас наш ребенок.
Цифровая среда
Когда ребенок трогает руками предметы, он как бы записывает в свой мозг знание об объеме этих предметов.
То же самое происходит и во всех других ситуациях – когда ребенок куда-то залезает-карабкается, ударяется о предметы мебели,
Все это богатейший кинестетический и тактильный опыт, который создает в его мозге ощущение пространства, объема. Чем больше такого опыта – тем лучше.
Почему лучше? Потому что таким образом тренируются зоны теменной коры, в которой мозгом как раз и разворачивается пространство
Но мы лишаем своих детей этого опыта. Мы даем им гаджет в качестве бебиситтера, чтобы ребенок успокоился и не мешался нам под ногами.
Bсякий раз, когда вы поступаете таким образом, помните, что вы лишаете его еще одного кусочка его будущей соображаловки.
В 2017 году исследовательская группа Корейского университета в Сеуле показала, что биохимические изменения в головном мозгу гаджетозависимых идентичны изменениям при наркомании.
****
Когда мы говорим, что, мол, каждый глядит со своей колокольни, – это не просто пословица, это, понимаете ли, правда жизни.
Поясню ситуацию на конкретном примере. Итак, нам кажется, что ребенок все понимает – он качает головой (часто впопад), говорит правильные слова, более-менее связно отвечает на уточняющие вопросы. Создается абсолютная иллюзия, что он «в материале». Проблема в том, что и ребенку кажется, что он все понимает, ну или почти все. Он не понимает, что он понимает неправильно.
Главная родительская беда – это слово «понимаешь». «Ты что, не понимаешь, что я тебе говорю?!», «Что тут непонятного?!», «И не делай вид, что ты не понимаешь!» – эти реплики суть бесконечные вариации на данную тему.
«Не понимает», – отвечает доктор.
Все это совершенно не значит, что с детьми не надо говорить. Все это совершенно не значит, что им ничего не следует объяснять. Нет, разумеется! Надо и следует. Только необходимо иметь в виду это ограничение: мы никогда не сможем объяснить своим детям то, что мы думаем, мы можем объяснить им только то, что они способны понять, а это разные вещи. И пока это правило для родителей не норма жизни, а абстрактная конструкция, ничего не получится.
Если вы хотите, чтобы ребенок понял то, что вы ему говорите, начните с того, чтобы понять самого ребенка. И даже не просто его позицию, но и сам его способ думать.
Так объяснять или не объяснять ребенку высшую математику человеческих отношений? И если объяснять, то как и с какого момента?
Очень важно, чтобы главные вещи в своей жизни ваш ребенок услышал именно в этом возрасте – в десять, в одиннадцать лет. А многие родители к этому времени уже выдыхаются. На протяжении первого десятилетия они безуспешно рассказывают своему ребенку, как нужно жить и почему это правильно, хотя он еще не в силах понять эту премудрость.
Когда же это действительно пора говорить, педагогический задор родителей уже, как правило, находится ниже плинтуса.
Так, может, поберечь педагогическое красноречие до этого момента? Рассказывать, конечно, можно и раньше, но вот ждать понимания раньше одиннадцати лет – это наивно и неправильно.
С одиннадцати и до четырнадцати лет мышление ребенка развивается в направлении увеличения его способности к абстрактному суждению.
Способность к абстрактному, а в каком-то смысле даже «объективному» мышлению ребенок развивает в себе годам к четырнадцати.
В этом возрасте ребенок уже способен рассуждать «на уровне гипотез». Он может предлагать гипотезы, оценивать их, проверять: «Давайте предположим просто в рамках обсуждения, что…» И дальше начнется это самое обсуждение. Ребенок помладше, оказавшись в такой ситуации, будет все время «скатываться» в конкретные суждения, и ни анализа, ни проверки теоретических гипотез тут ждать не приходится.
Наконец, к шестнадцати годам мышление ребенка уже целиком и полностью определяется его уже очень богатым к этому моменту социальным опытом.
Он начинает замечать двойные смыслы, понимать так называемый бэкграунд.
Например, он может понять, что такое «показуха» («лицемерие»), и начинает, к нашему – родительскому – несчастью, видеть ее во всем. Это для него повод усомниться в правильности мира взрослых, который весь стоит, как ему кажется в этот момент жизни, на таком шатком фундаменте: двойная мораль, двойное дно и т. д.
Где-то лет до десяти мы думали за нашего ребенка – мы говорили ему, что нужно делать, а что не нужно, как устроен этот мир, кто он такой и т. д., а он верил нам на слово.
Затем настал момент, когда он учился думать сам, – это где-то с десяти до четырнадцати лет. Но в этот период своей жизни, пока он только учился думать самостоятельно, он был вынужден, по сути, повторять логику наших, родительских, рассуждений о жизни. Он ведь тренировался, и ему была нужна готовая модель для этих тренировок. Так что в каком-то смысле мы думали с ним в унисон, в некоей общей логике.
А затем вдруг он вырос.
Теперь он способен сопоставлять факты реальности с мыслями и суждениями об этой реальности.
То, что подросток разрушает мир, устроенный в его голове родителями, есть необходимое условие его будущей самостоятельности. И мы должны с миром принять это весьма условное, но все же очень неприятное попрание нашего авторитета, чтобы дать ребенку возможность психологически встать на ноги, точнее говоря – на собственные ноги.
Но может быть, мы все-таки возьмемся за голову, друзья?
Да, инстинкты бурлят. Да, конфликт поколений. Да, мальчики с папами на ножах, а девочки с мамами на подколках, но, может, мы все-таки будем умнее инстинкта? Тут никто не виноват, и все трудно. Но кто умнее? Правильно, не тот, кто драку начал, а тот, кто закончил.
хорошего человека словами не воспитаешь
Нам все время кажется, что мы можем воспитать ребенка словом, именно поэтому мы сутками напролет читаем ему лекции и нотации, превосходя порою самих себя в ораторском мастерстве. «Ну, как ты не понимаешь, что нельзя…»
Но слова эти не достигают цели. До десяти лет ребенок просто не понимает наших слов, точнее – наших речей.
Элементарные, конкретные, ясные, отработанные на опыте правила и инструкции он, конечно, усвоит и выполнит без сучка без задоринки. Но обобщить и сделать из этого какие-то выводы на будущее, перенести эти выводы на аналогичные, подобные ситуации, провести анализ и сделать работу над ошибками – нет.
Где-то к десяти-одиннадцати годам у нас в лице нашего ребенка появляется собеседник. Но мы уже устали с ним разговаривать и печально наблюдать, как горох отлетает от стенки.
А уже в тринадцать-четырнадцать ребенок и вовсе теряет всякий энтузиазм, всякое желание общаться с нами. У него полным ходом идет пубертат, а потому приоритеты и задачи, которые он решает, у него поменялись. И из потенциального собеседника он в считаные месяцы превращается в активного нашего оппонента, дальше – коса на камень, и пошло-поехало.
Сначала мы не можем рассчитывать на понимание со стороны нашего ребенка, потому что он просто не способен нас понять. А буквально через паузу мы уже не можем рассчитывать на понимание с его стороны, потому что он уже не хочет нас понимать.
Вы представьте: если нас постоянно кто-то будет учить и учить, учить и учить, говорить нам, что мы не правы, что мы бестолковы, что мы неуспешны, мы же его возненавидим на второй неделе! Конечно! Но почему мы думаем, что ребенок чувствует себя иначе? Нет, он чувствует так же. Он ведь живой человек, пусть маленький, пусть несмышленый, неопытный, но живой! Со всеми вытекающими отсюда последствиями…
Если мы хотим найти общий язык с нашим ребенком, мы должны создать такие условия, когда он захочет быть с нами, прислушиваться к нам, верить нам, учиться у нас.
Впрочем, должен сказать, что слишком многого от нас для этого не потребуется. Правда. Ребенок нас любит, и общение с нами ему необходимо. Но мы должны помочь ему это его, столь важное для нас, «хотение» проявить.
Итак, если мы хотим быть услышаны, если мы хотим, чтобы ребенок интересовался тем, что мы пытаемся до него донести, он должен быть мотивирован на это. А мотивировать его можно только одним-единственным способом – демонстрировать ему, что он для нас важен, ценен, что мы его уважаем, что он нам дорог. Быть внимательными, чуткими, терпимыми – вот начало любого диалога. Без этого никакого общения с ребенком не получится.
Важно не то, что мы говорим, а то, как мы это делаем. Можно двести раз сказать ребенку, что мы его любим, и не сделать ничего, чтобы он поверил этим нашим словам. Говорить нужно, но одних слов недостаточно.
Теперь поставим вопрос ребром: как же нам общаться с ребенком, чему его учить, если он не понимает слов? Ну или по крайней мере не понимает их так, как нам бы того хотелось…
На самом деле, все достаточно просто: язык, понятный и нам, и ребенку, – это, во-первых, эмоции, которые можно тренировать, во-вторых, опыт, который ребенок может получить, и в-третьих, наглядный пример, который он перед собой видит.
Эмоции – это то, как мы ощущаем окружающий мир.
главная краска окружающего нас мира – темная или светлая – это не цвет самого мира, это цвет нашего внутреннего состояния.
Именно мы определяем то, в каком мире будет жить наш ребенок или помогая ему опытом радости, или запугивая его опасностями, или оснащая его идеологией безысходности.
Мы очень долго ограничены в том, чтобы воспитывать «сознание» нашего ребенка, но воспитывать его эмоции мы вполне можем с самого младенчества.
Самые важные эмоции – это эмоции радости, горя, страха, интереса и гнева.
Если мы будем поощрять у нашего ребенка эмоции радости, интереса и блокировать эмоции страха, горя, гнева – это позволит нам воспитать любопытного и жизнерадостного человека, не страдающего приступами страха или гнева, а также длительными эпизодами страдания и горя.
К сожалению, по части эмоционального воспитания родители, как правило, допускают массу грубейших ошибок. Не понимая причин детского плача, они демонстративно оставляют ребенка один на один с его бедой – мол, больше поплачешь, меньше пописаешь.
Не понимая важности эмоции интереса, они прерывают его естественное желание знакомиться с чем-то новым, испытывать неизвестные ему доселе возможности ситуации, свойства предметов – «Куда лезешь? Перестань немедленно!»
Не понимая гигантского значения эмоции радости, родители не подкрепляют своим позитивным отношением периоды детского веселья. Не понимая, насколько это важно не провоцировать гнев ребенка, они делают все возможное и невозможное, чтобы вогнать его в состояние недовольства и раздраженности.
Какой же вывод из этого мы должны сделать? А вывод очень простой: на первом году жизни самое важное – не дать ребенку возможности привыкнуть к чувству страдания, помочь ему не застревать на проживании горя.
Нужно взять себе за правило думать следующим образом: ребенок не плачет, если у него все в порядке,
Никогда не подкрепляйте страдание ребенка, если он плачет. В самой простой ситуации – достаточно просто переключиться, если ситуация сложнее – надо понять, в чем дело, и найти решение.
Ребенок должен знать, что решение есть всегда, что мир хороший и он содержит в себе это решение, просто нужно его найти, а не плакать и не причитать. Когда же страдание уходит, ребенок тут же должен получить и сопереживание, и позитивную оценку (какой он молодец!), и ласку, а нежность – хоть до потери сознания.
Если вы придерживаетесь правила: ребенок не плачет просто так, плач – это просьба о помощи, а потому с этим нельзя затягивать, чтобы не превращать рев в норму жизни, то вы никогда не узнаете, что такое «шантаж плачем».
В школьные годы ситуация осложняется. Мы действительно все чаще сталкиваемся с тем, что ребенок страдает по причинам, которые вряд ли могут быть устранены полностью.
Все, что касается вопросов, которые не могут быть решены немедля и щелчком пальца, мы проявляем сочувствие и своим состраданием помогаем ребенку просто выплеснуть накопившееся горе – банально выплакаться. Но делаем мы это не «по доброте душевной», а чтобы помочь ребенку внутренне завершить для себя эту ситуацию и переключиться на какую-то другую, более продуктивную и интересную деятельность. Если же проблема может быть решена, то нужно ее обсудить и справедливо распределить роли участников в соответствующем мероприятии.
Самый лучший вариант отношения родителей к страданию ребенка – это когда расстроенного малыша, с одной стороны, успокаивают, а с другой стороны, обучают навыкам преодоления этого страдания.
Бороться со страданием – это важно, но нельзя забывать и о том, что свято место пусто не бывает. Недостаточно просто «убрать» страдание, важно, чтобы его место заняла другая эмоция, а именно эмоция радости, проще говоря – чувство счастья.
Рецепт таков: если вы вошли в полосу неудач, спишите это на обстоятельства и не делайте из этой неудачи далеко идущих выводов, а если где-то и в чем-то вы достигаете успеха, скажите себе: «Это мой успех!» и обобщайте – «Так и должно быть!»
Потренировав психологию оптимизма на себе, взгляните на своего ребенка. Как вам кажется: то, что он слышит от вас обычно, должно превратить его в оптимиста или пессимиста? Говорите ли вы ему в случае какой-то неудачи: «Ерунда, дело житейское, бывает. Мы еще потренируемся, и у нас точно все получится!»? Или же, в случае неудачи, вы начинаете занудствовать – мол, вы его предупреждали, вы знали, что так оно и будет, потому что он бестолковый, безалаберный и ко всему относится в высшей степени несерьезно?
Научить человека быть счастливым – нельзя, но воспитать его так, чтобы он был счастливым, можно.
Хорошее настроение ребенка – это не случайность и не следствие счастливой конфигурации звезд на небе. Хорошее настроение ребенка – это наша задача, это то, чем мы – родители, воспитатели – должны заниматься неустанно. Ребенку стоит большого труда справляться даже с теми нагрузками, которые нам – взрослым – кажутся ерундовыми, не говоря уже о более сложных ситуациях. Вот, например, отход ко сну… На этом примере и остановимся «для примера».
Нам кажется: сон – ну что может быть проще?! Взял, лег в постель и заснул! Но для ребенка – это сложнейшая задача, просто адский труд! Не знаю, страдали вы когда-нибудь бессонницей или нет, но если страдали, то вам, наверное, будет легче это понять.
проблема в том, что к моменту отхода ребенка ко сну он чувствует себя хуже всего!
Соответственно, ребенок не может добиться торможения своей собственной спонтанной и хаотичной активности. Ребенок мучительно страдает и начинает, как говорят в таких случаях, «капризничать».
Так как же сделать так, чтобы ребенок испытывал хорошее настроение перед сном, когда это труднее всего? Мартин Селигман предлагает два способа, которые он называет «лучшие моменты дня» и «страна снов».
«Лучшие моменты дня» – это такая игра, в процессе которой детям дается задание вспомнить то хорошее, что происходило с ними за день.
Игра «страна снов» – это когда вы просите своего ребенка, чтобы он придумал свои сны, то есть то приятное, что он хочет, чтобы ему приснилось. После он должен будет закрыть глаза и представлять себе это «приятное». Эффект этого упражнения тоже, как вы догадываетесь, весьма позитивный.
Не запугивая ребенка, когда он делает что-то неправильно, но поддерживая его всякий раз, когда он делает что-то правильно и хорошо, можно достичь потрясающих результатов.
Всякий раз, когда он делает что-то, что, в принципе, должно улучшить его отношения с окружающими (например, поделился с ними фруктами), необходимо создать эффект положительного подкрепления. Для этого достаточно просто эмоциональной реакции взрослых: «Какой у нас растет добрый и внимательный ребенок!»
Ребенку это будет нравиться, и он захочет соответствовать этому гордому, хотя пока и не очень ему понятному званию – «добрый и внимательный».
Но можно поступить и по-другому: например, сказать ребенку, что если он не будет делиться с окружающими, то с ним никто не будет дружить. Даже если ребенок это и поймет (хотя, конечно, он поймет это как-то очень по-своему и незатейливо), он не станет от этого ни добрее, ни лучше. Но зато теперь он будет постоянно неуверен в себе.
Последнее, о чем нужно обязательно сказать, если речь зашла о воспитании в нашем ребенке чувства страха, – это о шантаже. Самое ужасное, что только мы, то есть – родители, можем сделать, – это использовать счастье как средство шантажа в отношении собственного ребенка.
Возьмите себе за правило: ребенка нельзя шантажировать счастьем. Родители, к сожалению, делают это слишком часто и, как правило, даже не задумываются ни о том, что они, собственно, делают, ни о последствиях этих их действий. Подобные фразы стали для нас нормой – «Если ты не будешь меня слушаться, я не пущу тебя гулять», «Если ты сейчас же не уберешь свои игрушки, мультика не будет», «Если ты будешь приносить двойки, на велосипед можешь не рассчитывать».
Нам кажется, что подобные «аргументы» вполне логичны и весьма оправданы. Действительно, выслушав такую тираду, ребенок испытывает страх и становится более послушным. Но что мы таким образом говорим своему ребенку? Мы говорим ему буквально следующее: «Твое счастье тебе не принадлежит. Оно может ускользнуть от тебя в любой момент, как только мне этого захочется. Твоим счастьем распоряжаюсь я, а не ты».
действительно ли мы хотим, чтобы наш ребенок вырос человеком, который не надеется на счастье? Человеком, который, даже если и получает то, о чем мечтает, не чувствует себя счастливым?
У нас всегда есть возможность сформулировать ту же самую мысль, связанную с положительными подкреплениями, иначе. Сформулировать ее так, чтобы ребенок не чувствовал себя уязвимым, зависимым, испуганным и несчастным.
Если вы говорите ребенку: «Давай будем молодцами, сделаем вот это и вот это, а потом, с чувством исполненного долга, пойдем и купим тебе мороженое», вы создаете в его голове цель, перспективу, и он движется в сторону позитива. Только надо обязательно договориться, чтобы ребенок чувствовал, что это не ваше, а ваше совместное решение.
Мы должны так взаимодействовать с ребенком, чтобы достижение счастья казалось ему возможным. Это придаст ему уверенности, сил и будет хорошим мотивирующим фактором. Счастье в принципе не должно быть средством шантажа, хотя вполне может рассматриваться как заслуженное поощрение.
Если постоянно бить своего ребенка по рукам, куда бы он ни направился и за что бы ни взялся, то отбить у него эмоцию интереса проще простого. Причем даже у самого любопытного от природы ребенка!
Часто родители этого не замечают, но они сами становятся «условным тормозом» для познавательной деятельности своего ребенка.
Потому что эти родители частенько дают ему по рукам. А он не хочет, чтобы ему давали по рукам. И ему легче перестать интересоваться, нежели нарваться на истеричные родительские «разборки»: «Сколько раз тебе говорить, чтобы ты ничего этого руками не трогал! А ну положи немедленно!»
Проблемы, с которыми впоследствии сталкиваются родители, бесконечно прерывающие интерес ребенка, огромны.
Первая проблема: ребенок будет интересоваться исключительно тем, что находится вне дома и вне привычной для него социальной среды: хулиганство, сигареты, алкоголь, наркотики… Все, что находится вне родителей и того, что с ними связано.
Вторая проблема: учеба – львиная доля родителей убивается из-за того, что их ребенок не хочет учиться. А ему просто не любопытно, причем совершенно.
совершенно не важно, чем конкретно будет заниматься ваш ребенок в три, пять, десять и даже пятнадцать лет – вышивать крестиком, бегать с бойскаутами, изучать динозавров или зачитываться Виктором Гюго.
Важно, чтобы у него тренировался сам интерес, умение вовлекаться в дело и развиваться, самосовершенствоваться
Интерес – естественная психологическая реакция, которая свойственна любому ребенку. Задача родителей в этом смысле проста и незамысловата: не препятствовать этой замечательной эмоции, по мре сил развивать ее, предоставляя ребенку новые и новые возможности.
Нельзя забывать о поощрении. Если ребенок добивается каких-то результатов в деятельности, которая была движима его интересом, то не похвалить его за такую работу, не поддержать его в такой ситуации – это просто преступление перед будущим.
Ребенок должен научиться говорить сам себе о самом себе хорошие вещи.
Мне часто приходилось слышать от подростков: «Да ничего у меня не получится! Я с этим никогда не справлюсь! Это не по мне задача. Я боюсь, что все завалю, всех подведу…» И не узнать в этом испуганном ропоте родительских голосов нельзя.
Куда реже дети и подростки говорят: «А дайте я попробую!».
Видимо, мало таких родительских голосов в наших семьях.
Выясним отношения!
По факту, у нашего малыша есть мы, которые, по его мнению, боги и можем все, а есть то, что мы ему запрещаем, то, в чем мы его ограничиваем. И все, никаких других «вводных». Когда мы запрещаем своему ребенку выбегать на проезжую часть, мы движимы желанием сохранить ему здоровье и жизнь. Но как этот запрет воспринимает наш ребенок?
Если бы он понимал, что от этого зависят его здоровье и жизнь, и вообще понимал, что такое здоровье и жизнь, то он бы и не выбегал на проезжую часть! А он еще не понимает и не способен понять, потому что маленький. И соответственно, в его маленькой детской головенке одна-единственная мысль по поводу всего происходящего – там на дороге мяч, а мы тут со своими запретами мешаемся ему жить. И он гневается. И не может иначе.
Позже ребенок начинает понимать, что препятствия бывают и непреодолимые, а мы – его родители – самое непреодолимое из всех, он отказывается от гнева, по крайней мере, от внешних проявлений этой эмоции, и в отношении нас включает тот самый «игнор».
«Игнор» – это такой холодный, сдержанный и упакованный в мышечный корсет гнев.
Но даже его, этот мега-супер-гнев, родители не замечают категорически: «А ты чего не отвечаешь-то, когда тебя спрашивают?»
Родители выражают искреннее недоумение поведением своего ребенка-подростка.
И даже то, что при «нажатии» он «вдруг» срывается в самую настоящую истерику, не заставляет родителей задуматься – что же не так они делают.
Выяснять в отношениях с ребенком, кто прав, а кто виноват, «давить» его авторитетом и устраивать конкурс личностных амбиций – это лишь тренировать в нем эмоцию гнева, и больше ничего. Услышать вас, когда вы сами нагнетаете напряжение, он не услышит, а вот возненавидеть – это пожалуйста!
Гнев не провоцирует ничего, кроме гнева, сопротивление вызывает одно только сопротивление. Эскалация напряжения в такой ситуации неизбежна, а вот взаимопонимание – заказано. И поэтому прежде, чем вы решите затеять подобную «войнушку» с собственным ребенком, задумайтесь – какова цель этого вашего предприятия?
Обезоруживает агрессора только доброжелательность и готовность идти навстречу.
Никогда не провоцируйте агрессию ребенка, а если все-таки он переживает гнев, не оказывайте давления. Продемонстрируйте свое доброе отношение, открытость и готовность к диалогу. Поверьте, если ребенок видит вашу добрую волю, то его агрессия быстро пойдет на спад, и вы сможете с ним договориться.
Капризы – это традиционная, автоматизированная, можно сказать, реакция детей на снижение плотности их эмоционального контакта с родителями. Почему дети это делают? Потому как это для них единственный способ гарантированно обратить на себя внимание, то есть получить жизненно важный для них эмоциональный контакт со значимым для них взрослым.
Его величество порядок,
или слово «нет» и все, что с ним связано
Ребенок по причине незрелости своего мозга, еще не способен долго концентрироваться на каком-то занятии, деле, мысли или даже чувстве. Ну, не срабатывает механизм фиксации внимания, и все.
И тут мы вклиниваемся со своими «пойди туда», «сделай то», «вспомни это» и «я же тебе сказала, почему ты не слушаешь?!» Как, скажите, он должен на такое вторжение реагировать? У него и так все едет сикось-накось! А тут еще: «Куда пошел?!» Ну пошел он, что поделаешь? Пошлось у него. Он и сам не слишком понимает, почему. Толкнуло что-то.
Мы его, разумеется, прерываем, он злится, он недоволен, ему плохо. А мы сами как это воспринимаем? Что «он нас ни во что не ставит», указания наши «игнорирует» и «характер свой показывает»! Ну и, конечно, мы давай показывать свой… Сумасшествие!
То есть мало того, что у ребенка у самого в голове хаос и полнейший беспорядок, так тут еще и мы вносим всяческую сумятицу и лишнее напряжение. Как со всем этим ребенку справиться? А никак.
Он находится в процессе бесконечной борьбы мотивов. Причем, что самое ужасное, он не способен ни приоритеты расставить по порядку за неимением еще соответствующей внутренней иерархии ценностей, ни в будущее заглянуть, потому как это будущее в его голове – еще сущий призрак. Соответственно, риски ему не оценить, последствия не представить, все как-то расплывается и меркнет.
Вот он что-то увидел и сразу пошел в соответствующем направлении, потому что предмет его заинтриговал. Но по дороге он услышал что-то, что его отвлекло. Дальше он вспомнил о чем-то и забеспокоился, а в этот момент его снова что-то заинтересовало. И вроде бы все логично, а если смотреть со стороны – ну никакой целенаправленности деятельности. Отвлекается, дурака валяет и ноль серьезности!
Мы выходим из себя и начинаем предъявлять ребенку свои бесчисленные требования: «Сидеть смирно!», «Не ходить!», «Рот на замке!», «Почему бабушку выводишь из себя?! У нее же сердце слабое!» В общем, добавляем в огонь масла и ждем, когда он потухнет. Логично, ничего не скажешь… Сам же ребенок не понимает, в чем его вина, потому как на каждом конкретном этапе он был занят делом и очень даже «концентрировался».
Мы с вами регулярно затормаживаем свои реакции на малозначительные раздражители и концентрируемся на той задаче, которая кажется нам важной. В зрелом возрасте трудно понять, что для выполнения такой нехитрой работы нашему мозгу требуются огромное количество энергии и неплохая выучка. Но это так.
Мы долго учимся автоматизму, который позволяет нам отделять главное от второстепенного, абстрагироваться от «шума» и концентрироваться на задаче.
Часто родители не понимают, что именно они и создают хаос в голове ребенка, а потом ему же за этот хаос в его голове и выдают по первое число.
Если вы хотите, чтобы ваш ребенок был хорошим «работником», создайте для него комфортные условия работы, а это – определенность, последовательность и порядок. Каким образом добиться этой «рабочей атмосферы»?
Первое – это режим.
Если день ребенка четко разделен на небольшие промежутки, каждый из которых плотно занят конкретным делом, малыш чувствует себя куда спокойнее и увереннее, чем в «свободном графике».
Второе, что важно необыкновенно, – это последовательность.
Последовательность необходима во всем – если вы что-то решили, вы должны довести это дело до конца. Если вы что-то объявили, слова назад брать нельзя. Если вы установили некие правила, эти правила должны быть исполнены неукоснительно.
Третье, что необходимо, – это наличие правил.
Помогайте ребенку создавать его «правила». На самом деле, это очень просто: когда малыш делает что-то, что может стать для него хорошим «правилом», похвалите его и проговорите это правило, вербализуйте его. Если вам хочется, чтобы какое-то правило в его голове появилось, предложите ему игру, которая завершится соответствующей «моралью» – мол, мораль сей басни такова.
Помните – нельзя вводить правила в тот момент, когда ребенок напряжен, а вы сами находитесь на взводе. Все правила должны «лоббироваться» хорошим настроением
Мы подошли к четвертому, очень важному пункту – это положительные и отрицательные подкрепления. Положительное подкрепление – это когда вы тем или иным способом поддерживаете определенное поведение ребенка.
Есть одно обязательное условие – подкрепление должно действовать сразу.
Если мы не можем подкрепить поведение ребенка немедленно, мы должны подкреплять каждый этап этого его дела добрым словом и подтверждением того, что вознаграждение все ближе и ближе.
«Смотри-ка, ты уже сделал два примера из учебника. Какой молодец! Еще остались вот эти, и мы пойдем гулять! О-о, еще два! Супер! Я уже пошла собираться на прогулку!»
Наконец, несколько слов об отрицательных подкреплениях. Ругань – самое неэффективное отрицательное подкрепление. У вашего ребенка всегда есть в запасе миллион аргументов, почему вы не правы в своем праведном гневе.
По сути, ругая ребенка, вы просто провоцируете его думать иначе, помогаете ему отточить систему его контраргументации.
Ребенок нарушил некую установленную вами, норму – «туда не ходи», «то не делай» и т. д. А вы уверены, что он запомнил эту норму, когда она вводилась в обиход? Точнее, даже не так… Уверены ли вы, что малыш вообще способен запомнить эту норму, понять и осмыслить вашу инструкцию?
Наконец, понимаете ли вы, почему именно он ее нарушил? Нет, не то, что вы думаете по этому поводу, а то, что им двигало, когда он ее нарушил.
Лучшее отрицательное подкрепление – это игнорирование «плохого» поведения ребенка, но игнорировать это «плохое поведение» нужно правильно.
Вот Соня начала разбрасывать вещи – игрушки или вываливать одежду из шкафа. Вы, можете совершенно спокойно сказать: «Решила разбросать вещи?» Обязательно дождитесь ответа, поскольку ребенок, вынужденный вести диалог, уже не так категорично настроен.
«Да», – ответит напряженное с ног до головы дитя.
«Ну, хорошо, разбросай. – Вы одобряете действие, но не подкрепляете мотив. – Когда устанешь, скажи. Будем убираться».
Теперь и само действие (разбрасывание вещей) не подкрепляется – или, точнее говоря, подкрепляется отрицательно.
Ребенок хотел вас рассердить, а вы сказали: «Пожалуйста! Делай, если хочешь!» Вы не рассердились, а его желание рассердить вас потерпело фиаско. Вот вам и отрицательное подкрепление.
Потом вы сказали, что за разбрасыванием вещей последует их уборка а значит то, что сейчас делает ваш ребенок, заведомо обречено на неудачу – эти вещи, раскидывай их или не раскидывай, все равно будут убраны, причем совместно с родителем, которого он пытается провоцировать.
Таким образом, и тут мы имеем дело с фрустрацией намерения – действие превращается в бессмысленное и даже заведомо неприятное (кому, скажите на милость, хочется убирать за собственным безобразием?). Теперь ребенок, конечно, может продолжить разбрасывание вещей, но никакого желания делать это в нем уже нет.
Ругать или не ругать? Тут, по-моему, двух мнений быть не может. Ругать не только бессмысленно, но еще и вредно, опасно,
Научитесь разговаривать с ребенком, научитесь договариваться. Не делайте ничего, что может заставить его замкнуться или рассматривать вас как ходячую угрозу его безопасности. Искренне верьте в то, что ваш ребенок способен быть «хорошим».
Если вы верите в то, что ему самому хочется быть «хорошим», то его неудачи и оплошности будут восприниматься вами не как «контрреволюционная и подрывная деятельность», но как беда с вашим близким, родным, любимым человеком, которому вы всегда готовы и хотите прийти на помощь. Чувствуя к себе такое отношение, ребенок будет становиться лучше день ото дня!
Как сказать ребенку «Нет»?
Не пытайтесь контролировать ребенка в мелочах, иначе он перестанет реагировать на ваш контроль в вещах по-настоящему важных и приоритетных.
«Если вы сказали своему ребенку “Нет”, вы уже не можете сказать ему “Да”».
По непонятным причинам мы считаем возможным разрешать запрещенное и запрещать разрешенное: сегодня можно, завтра нельзя, будешь вести себя хорошо – можно, будешь вести себя плохо – нельзя. Это ошибка.
Если нечто может быть и разрешено, и запрещено, и потом снова разрешено, то возникает прецедент толкования. «Закон – что дышло, куда повернул, туда оно и вышло» – заметьте, не я сказал, но присоединяюсь.
Тут ловушка: если вы сказали «Нет», вы сами на себя взвалили огромную ответственность, теперь уже будет нельзя сказать «Да».
Если вы можете обойтись без «Нет», то лучше без него обойтись. Зачем, например, говорить ребенку: «Нельзя класть ноги на стол!», если это на самом деле «при условии…» можно делать?
Это можно решить все куда проще, в обход создания дополнительных запретов: просто попросите ребенка убрать ноги со стола и похвалите его как следует, когда он это сделает. И все! И никаких запретов! И никаких, замечу, будущих проблем с их нарушением!
Но нам почему-то кажется, что использовать запрет – это проще. Мол, сказал, что нельзя, и все. Заблуждение. Как раз введение запрета требует от родителей непомерных усилий и множества душевных трат. Поэтому, поверьте, договориться – это и проще, и в ряде случаев куда эффективнее.
После того как вы ввели запрет, а ребенок стал ему следовать, не забывайте поощрять, поддерживать, положительно оценивать его новую модель поведения. И это большая работа, кропотливая и вдумчивая.
Если уж вы, подумав сто раз и отмерив по крайней мере семь, ввели какое-то «Нет», приготовьтесь к работе, настройтесь на нее. Вам потребуется вся сила вашего самообладания и доброго отношения к ребенку, чтобы не обидеть и не ранить его своими воспитательными маневрами.
Сначала он будет сопротивляться, а вы не должны превратить это сопротивление в склоку – это работа. Потом он будет пытаться убедить вас принять поправки к соответствующим статьям, а вы не обязаны на это поддаться – это тоже работа. В какой-то момент ребенок начнет следовать предписанию, и тут вы должны будете поддержать его и одобрить ту его модель поведения, которая согласуется с логикой вашего «Нет», а это, разумеется, тоже труд.
«“Нет” – это слово, которое всегда произносится нейтрально». «Нет» – это слово, которое используется для воспитания, а не с целью «выяснения отношений». Если же у родителей в момент объявления запрета заметны эмоции, то ребенок воспринимает их на свой счет, а в этом случае уже можно забыть о «воспитании». Родитель говорит зло, значит он меня не любит. Родитель говорит весело, значит он просто играет.
Ребенок не способен понять, что «Нет» – это правило, основанное на знании некой объективной реальности.
До семи лет ребенок думает не мыслями, а эмоциями. А потому то, как говорит взрослый, в десятки раз важнее того, что он говорит.
Эмоции, растерянность, попытки «выяснять отношения» – это прямой путь к дискредитации родительского авторитета. Поэтому «Нет» должно произноситься только нейтрально, как констатация факта – ровно, спокойно, определенно. «Нет» – это значит – нет.
«Всегда положительно подкрепляйте поведение ребенка, когда он начинает следовать вашему “Нет”». К сожалению, об этом приходится напоминать постоянно – необходимы положительные подкрепления «правильному», «хорошему» поведению ребенка.
Поймите, что движение ребенка навстречу вашим требованиям или следование вашему запрету – это не «естественно», это акт доброй воли, которую нужно уметь замечать в своем ребенке, отмечать положительно и закреплять ответным актом доброй воли.
«Позиция всех членов семьи по каждому конкретному “Нет” в жизни вашего ребенка должна быть одинакова». Ужас состоит в том, что у каждого члена семьи – мамы, папы, бабушек, дедушек, дядь и теть, – как правило, есть свой личный список «Нет» для ребенка. Одни запрещают конфеты, другие разрешают, одни ничего не говорят,
Комбинации неисчислимы, но суть всегда одна и та же: если один из старших что-то запрещает, а другой способен это разрешить, то у нашего ребенка появляется безграничное поле для маневра.
И если уж никто не идет навстречу, надо пасть на пол и визжать, как будто тебя режут, – ну, кто-то же должен будет на это среагировать! И реагируют.
Когда у взрослых консолидированная позиция, это не беда для ребенка, это радость! И его потенциальное психическое здоровье, должен заметить, повышается. Да, ребенок не получит конфеты, потому как все родственники это обсудили и сняли вопрос. Но зато он получит семью, в которой все друг друга уважают, а также поймет, что прозвучавший запрет – это не прихоть одного из членов семьи, а данность.
Авторитет в авторитете
Изречение «правильных вещей» – недостаточное основание для того, чтобы быть услышанным. Чтобы тебя слышали, ты должен занимать в сознании собеседника весьма определенную позицию – быть для него авторитетом. Он должен так к тебе относиться.
Как стать авторитетным лицом в глазах собственного ребенка? – это вопрос отнюдь не праздный, и решением соответствующей задачи нужно заниматься.
Первое правило: «Ребенок должен знать и чувствовать, что вы его любите».
То есть мы должны и говорить об этом своему ребенку, и подкреплять свои слова действием.
Никто не должен ругать вашего ребенка, ему могут сделать замечание, что-то рекомендовать, но не ругать. Никакого агрессивного тона со стороны третьих лиц!
После вы можете обсудить с ребенком сложившуюся ситуацию, не вставая ни на чью сторону. Если взрослый был прав по сути, мы об этом говорим ребенку, объясняем реакцию взрослого, но не осуждаем ребенка, а просто показываем ему, что произошло на самом деле, чего, возможно, он не заметил, не понял, не сообразил. Но не страшно, все поправимо, теперь мы знаем как, и в следующий раз…
Второе правило: «С ребенком нужно быть честным».
Быть честным и держать данное ребенку слово – это вещь принципиальная. Иначе мы не можем рассчитывать на уважение с его стороны, а если нет уважения, то и авторитета у нас не будет. Кроме того, если мы обманываем, то и нас можно обманывать. По сути, своим враньем мы легализуем будущее вранье ребенка.
Третье правило: «Нужно быть “виннером”».
Ничего сверхъестественного для этого от нас не требуется. Не пасовать перед трудностями, иметь активную жизненную позицию и демонстрировать позитивный настрой, глядя в будущее. В целом этого вполне достаточно.
В завершение мне осталось лишь сформулировать те пять правил, которые я и пытался пояснить, работая над своим «Счастливым ребенком».
ПЕРВОЕ ПРАВИЛО
Родители заблуждаются, когда думают, что имеют дело с одним и тем же ребенком в его год, три, семь, десять и четырнадцать лет. На самом деле, это как минимум пять, а то и шесть разных людей. В возрасте одного года, трех, семи, десяти и четырнадцати лет психика ребенка совершает существенный рывок.
ВТОРОЕ ПРАВИЛО
Поймите, что ребенку очень трудно вас понять. Ведь слова – это только звуки. Важны не слова, а тот личный опыт, который стоит за нашими словами.
Если у тебя нет опыта предательства, ты никогда не поймешь, что такое настоящая дружба, а если ты не пережил увольнения и не знаешь, что такое быть безработным, ты вряд ли оценишь важность высшего образования.
Говорите со своим ребенком на понятном ему языке.
ТРЕТЬЕ ПРАВИЛО
Помните, что ваш ребенок находится в постоянном стрессе. Постоянном. Он врастает в окружающий его мир, примеряет его на себя, осваивается в нем, а сам параллельно еще и меняется, растет. Это адский труд.
ЧЕТВЕРТОЕ ПРАВИЛО
Вы тысячу раз слышали, что к ребенку надо относиться как к личности.
Но с точки зрения своей уязвимости – он личность, как любой из нас, даже больше. А вот с точки зрения умения справляться с нагрузками, усмирять свои желания, поддерживать социальные отношения – этому он пока еще только учится, и эта учеба дается ему непросто.
ПЯТОЕ ПРАВИЛО
Самое простое и самое сложное: с ребенком надо быть честным.
